"Я плакала", - сказала ты, а лик - свежее роз.
Цвети, царица! Суждено лишь мне желтеть от слез.
Алишер Навои
Мухаммас
Позабыт моим кипарисом, я грущу все сильней в разлуке,
Очи плачут по нежной розе, - о, как жалок я с ней в разлуке!
Я без гурии райских кущей не пою много дней в разлуке:
Да какой же напев веселый запоет соловей в разлуке?
Попугай - и тот онемеет с нежным вкусом сластей в разлуке!
Жжет огонь любви мое тело - до костей, яр и зол сжигает,
Воротник лишь займется - пламя, глядь, уже и подол сжигает!
Обезумевший стон мой землю и небесный престол сжигает, -
Если я не с ней, солнцеликой, весь подоблачный дол сжигает
Буря пылких моих стенаний, жгущих жарче огней в разлуке!
Ах, из сердца пролил я крови через взор еле зрячий много,
Плакал я, тоскуя по розе, росной влагой горячей много,
Порассыпал я слез-тюльпанов, истомлен неудачей, много. -
Не кори, если я, забытый, не вознес громких плачей много:
Разве крик изойдет из тела, если жить все трудней в разлуке?
Нестерпимой болью я мучу, позабыт любимою, душу,
Не живящей чашей свиданья - горьким хмелем вымою душу!
Не спасти мне вовек от смерти ядом мук губимую душу,
Горек жребий измен, о время, - лучше ты возьми мою душу,
Разлучи и с душой и с жизнью: я с любимой моей в разлуке!
Не язви же меня, разлука, остриями беды горючей,
Сотни мук претерпи, о сердце, лишь не гнет соперников жгучий,
Не расстанься, душа, с любимой, хоть сто бед понависнут тучей,
Сотни тысяч жизней отдам я, лишь одним ты меня не мучай:
Нас губить, отняв друг у друга, о измена, не смей в разлуке!
От красы ее, жаром жгущей, вся душа дотла обгорела,
А чела ее жаркий светоч опаляет до пепла тело,
И о ней такое сравненье потому написал я смело,
Что, познав блаженство свиданья, мотылек сгорел до предела,
А к утру он погибнет снова, со свечою своей в разлуке.
О, как жалок бедный влюбленный, если нежная с ним не рядом,
В горе он соловью подобен, разлученному с вешним садом.
Жаль певца: и жив, да без розы, одинокий, он чужд усладам.
Как бездомный пес, без любимой Навои станет горьким ладом:
Боже, что за раб без султана! - Ты меня пожалей в разлуке!
Алишер Навои
Бездольный в рубище одет, и люб простой наряд ему,
А шитый золотом - о, нет! - не подойдет халат ему.
Кто в отрешенье пал во прах и головой на камень лег,
Что ложе в золотых шатрах и мишура палат ему!
Шах жаждет миром завладеть, дервиш бежит от мира прочь, -
Что шах дервишу! Сам заметь: о нет, он - не собрат ему.
От сути шахских дел-тревог дервиш заботою далек:
В величье власти что за прок, и будет ли он рад ему?
Прах отрешенья бедняку любезней шахского добра:
Свой век во прахе - не в шелку! - влачить - сей жребий свят ему.
Шах двинет рать со всех сторон, а бедняков не устрашит,
Но и один бедняцкий стон опасностью чреват ему.
Величью шаха дарят свет скитальцы праведной стези:
Они - как солнечный рассвет и просветляют взгляд ему.
И пусть навечно шаху дан его высокий жребий, - все ж
Дервишем стать, забыв свой сан, - превыше всех наград ему.
Хоть нет в умах других владык таких стремлений, добрый шах
Благих высот уже достиг, и люб такой уклад ему.
Порой в дервише шаха зришь, а в шахе суть дервиша есть, -
"Ты - видом шах, душой - дервиш", - так люди говорят ему.
Шах и дервиш покуда есть, да чтут они завет творца:
Служить дервишем - шаху честь, они ж - верны стократ ему.
Не от гордыни не умолк и нижет речи Навои:
Лишь милость шаха и свой долг так говорить велят ему.
Алишер Навои
В любви то правоверный я, то дерзкий еретик,
Ведь для меня один закон - твой лучезарный лик.
Алишер Навои
В мой дом, разгорячась, вбежала с вечернею звездой она,
Испариной омыла розы, как розовой водой, она.
Ресниц разбойничьи кинжалы - похитчики моей души,
Прядь амбровым жгутом спустила на стан свой молодой она.
Приют мой темный озаряет солнцеподобный лик ее.
Я на свету дрожу пылинкой, - не луч ли золотой она?
Взяв за руку меня, смеется, сажает около себя,
Пересыпает слов алмазы, сверкая красотой, она.
И говорит: "Печальный друг мой, как поживаешь без меня?"
Что я отвечу ей? Сковала язык мой немотой она.
Кувшин с вином она открыла и кубок полный налила,
Пригубив, молвила с упреком, с лукавой прямотой она:
"Скажи, Меджнун, не сновиденье ль, что разума лишился ты?
Испей вина, открой мне душу, какой живет мечтой она?"
Я выпил, потерял сознанье, к ногам возлюбленной припал, -
Не хмель сразил меня - сразила своею добротой она.
Тому, кто в снящемся свиданьи, как Навои, блаженство знал, -
Не спать до воскресенья мертвых: сон сделала бедой она.
Алишер Навои
В ту ночь моей печали вздох весь мир бы мог свести на нет,
Сорвать в небесном цветнике узор созвездий и планет.
Пришла любимая ко мне, меня отдайте в жертву ей,
А то уйдет, и для меня померкнет тотчас белый свет.
Твердишь ты, сердце, что любовь не должно юности таить.
Но прячу ль тело я в земле, я ль тленья саваном одет?
Для наслажденья мы живем, дыши, пока еще ты жив,
Всё может время поглотить, и сущего исчезнет след.
А разобьется сердце - знай: разлуки каменной обвал
Разбил дом тела моего, стоявший прочно столько лет.
Я б вытерпел разлуки гнет, когда бы знал, что не умру,
Что опечалит смерть моя ее и мир, обитель бед.
Но если сердце ты свое отдашь и в пытках, Навои,
Он не таков, чтоб для других нарушить данный им обет.
Алишер Навои
В этих полных горя вздохах траур жизни я таю,
В каждом вздохе - сотня вздохов, сокративших жизнь мою.
Алишер Навои
Ветер утра! Все любимой, чем душа полна, - скажи.
Станом - кипарис, а ликом - роза мне она - скажи.
То, что ради уст-рубинов тщетно лью я кровь свою,
Ей, среди пиров сидящей с чашею вина, - скажи.
Все о горечи желаний, яде вин и крови слез
Той, чьи губы слаще меда, речь умом полна, - скажи.
Говоря: зачем в разлуке стал печален твой удел,
Это слово ночи сердца, что навек темна - скажи.
То, что ради милой девы честь и имя я забыл,
Всадник сердца, в дол разлуки правя скакуна, - скажи.
Чудотворец! Дней начало мятежом отметил я,
Озарит ли луч прощенья эту тьму до дна - скажи.
Нет несущей утешенье. Путник, видя Навои,
О тоске его и горе той, что так нежна, - скажи.
Алишер Навои
Вот весна, но роза счастья для меня не расцвела,
Ни один бутон улыбка светом алым не зажгла.
Люди чашею свиданья сотню раз упоены.
Но судьба и этой чаши мне и капли не дала.
Людям молния свиданья озарила сердца мрак,
А в меня степных колючек не одна вошла игла.
Раны сердца, как тюльпаны, потому что та, чей лик,
Как тюльпан, в края родные в день весенний не пришла.
Что смертельны эти раны, как же может тот понять,
В чьей душе мечом кровавым скорбь разлуки не прошла!
В пламень горького безумья ввергнут бедный Навои;
Если постоишь с ним рядом, то и сам сгоришь дотла.
Алишер Навои
Все отдать, себя лишая, - это щедрость свыше мер,
Сделать то же, только молча, - это мужества пример.
Алишер Навои
Всегда кричит моя душа, едва ее обидят злом;
Известно, что огонь шипит, когда в него мы воду льем.
В разлуке с милою моей мне даже радость - не светла,
Но в сердце даже скорбь о ней втекает радостным лучом.
Когда она душе моей прекрасной пери предстает,
Я странного не нахожу, Меджнун, в безумии твоем.
О виночерпий, верный друг, ты возвратил душе покой,
Ты мне отраду подарил свои целительным вином.
Пускай забвение душе подарит первый же глоток,
А то от злой моей тоски душа покинет тела дом.
Перед красавицей моей от чаши глаз не подниму, -
Всему я в этом кабачке научен мудрым стариком.
С последней мыслью о тебе несчастный умер Навои,
А ты сама хоть век живи, хоть век не вспоминай о нем.
Алишер Навои
Встречай вином и вечер, и восход,
Лишь кабачок - спасенье от невзгод.
Налей фиал, что на тюльпан похож,
Едва лишь день тюльпаном расцветет.
Пей дотемна, ночь освежит твой вздох
Прохладою, спустившейся с высот.
Пей до поры, когда светило дня
В степи небес, как странник, побредет.
И кубок свой из рук не выпускай:
Хозяин не назначил чашам счет.
Когда твой рок послал тебе беду,
Изменишь ли его круговорот?
Ты, Навои, в тернистых путах зла -
Подай, господь, спасенье от тенет!
Алишер Навои
Вчера я с луноликой был - ах, это сон, виденье, бред!
О, нет, не бред: где нету сна, там сновиденья тоже нет!
Поверженного сердца зов - то о свидании мольба, -
Так нищего немой вопрос завесою стыда одет.
Ах, очи на твоем лице - как буква "айн" на строчках книг,
А пятнышки в твоих очах - как на нарциссах точек след.
И стан мой немощью согбен перед красой того чела -
Так меркнет месяц в небесах, сияньем солнечным задет.
Слезами орошу я путь - мой кипарис сюда придет:
Проглянет, словно бы росток, живою влагою согрет.
Мечом измены, как калям, засохший стан мой расщеплен,
Мой стон немой - словной не мой: камыш засох - напевам вред!
Как животворна влага уст, но Навои не пить нектар,
И Хызра век не для него: ему не видеть долгих лет!
Алишер Навои
Глаза в песочные часы я превратить бы мог -
Из глаза в глаз пересыпать прах от любимых ног.
Алишер Навои
Горящий уголь без щипцов руками не возьмешь,
Скалу киркой не раздробив, алмазов не найдешь.
Алишер Навои
Да, верным людям дарит рок мучений и невзгод немало,
Он на страданье их обрек - обид и мук им шлет немало.
Нещадны тяготы опал, и верных на земле не сыщешь:
Их прахом бедствий осыпал сей древний небосвод немало.
Лекарства от небесных бед не отыскал никто вовеки:
В ларце судьбы их нет как нет, и не смягчится гнет нимало!
Желанным перлом обладать желаешь - жизнь отдай и душу:
Мир ценит эту благодать и за нее берет немало.
О шах! Мужей благой стезей не устрашай мечом гонений,
Кровавой карой не грози - бездольных страх неймет нимало.
Освободи свой дух смелей из клетки суетных желаний:
Плененный страстью соловей грустит в плену тенет немало.
О Навои , лелей мечту о кущах цветника иного:
Ведь от ворон в мирском саду и бедствий, и забот немало!
Алишер Навои
Далекий дым, а не манящий свет
Холодной ночью - поводырь скитанья.
Не так ли, заглушив соблазн, аскет
Находит радость в твердом воздержанье?
Алишер Навои
Два борзых пса охотились на льва.
По силе нет, как будто, в них различий,
Но пес один, принюхиваясь, ждет,
Другой - бежит, не дожидаясь кличей.
Растерзан пес, смертельно ранен лев, -
Он стал тому, трусливому, добычей!
Алишер Навои
Два мира примирить в себе, о друг, нам не дано:
Две лодки схватишь за борта - потонешь все равно.
Алишер Навои
Двух резвых своих газелей, которые нежно спят,
Ты сон развей поскорее, пусти их резвиться в сад.
Ты держишь зубами косы, пусти их и растрепли -
Пускай разнесут по миру души твоей аромат.
Приди в мой дом утомленной с растрепанною косой,
Покорны тебе все звезды, народы у ног лежат.
Открой ланиты, как солнце! Меня заставляла ты
Лить слезы в разлуке - пусть же при встрече они горят!
Желанное обретая, от вздохов я пеплом стал,
Учи, как любить, - внимают тебе Меджнун и Фархад.
Когда сто лет под скалою напрасно ты пролежал,
На синем атласе тело ты вытянуть будешь рад.
Увидев, как горько плачет за чашею Навои,
Подлей ему, виночерпий, забвенья сладчайший яд!
Алишер Навои
Добыл ты много благ земных, но к новым не стремись:
Земное благо тянет вниз, святое благо - ввысь.
Алишер Навои
Дородность тела нам всегда отягощает бытие,
Душе спокойней во сто раз освободиться от нее.
Алишер Навои
Ее краса - диван стихов, в нем брови в первый стих слились,
Писец судьбы предначертал им полустишьями срастись.
Был так жесток весенний град ее небесной красоты,
Как будто самоцветы звезд небесная низвергла высь.
От стонов огненных моих все горло сожжено до уст:
Когда из уст не звук, а стон услышишь, сердце, - не сердись.
Потоки слез моих - как кровь, не утихают ни на миг,
И странно ли, что в муках я, - ведь слезы кровью налились!
Была сокрыта скорбь моя, но кубок хлынул через край,
В забаву людям боль души рыданьями взметнулись ввысь.
А ей укромный угол люб, вино да горстка миндаля -
Что ж делать, если любо ей таким даяньем обойтись!
Любимая, мелькнув, ушла, похитив сердце Навои, -
Приди ко мне еще хоть раз - хотя бы жизнь отнять вернись!
Алишер Навои
Если б был я быстрым ветром, я б своей любви достиг.
В прах у ног твоих прекрасных уронить хочу свой лик.
Меж камней в пустыне дикой окровавленный тюльпан -
Я камнями милой ранен, я того цветка двойник.
Плачет все, когда я плачу, посмотрите на меня -
Каждый глаз мой полон крови - он кровавых слез родник.
Клюв у ворона как будто красных губ твоих рубин, -
Будто бы к губам любимой хищник в степь любви проник.
Глаз мой - цель, стрела-ресница, целься, целься прямо в глаз,
Чтобы образ нежной пери из жемчужных слез возник.
Небо, красотой своею не торгуй - твоя звезда
Драхмы для слепца не стоит, в темноте он жить привык.
Пишет Навои о пери, рассыпает жемчуг слов,
Пери же в него кидает только камни каждый миг.
Алишер Навои
Если в юности ты не прислуживал старым,
Сам состаришься - юных не мучай задаром.
Старость близится - будь уважителен к старцам,
Но от юных не требуй служить себе с жаром.
Распалившийся хмелем, подвыпивший старец -
Как старуха, что красится красным отваром.
Будто розы и листья пришиты к коряге,
Вид у пестрой одежды на старце поджаром.
Если мускус твой стал камфарой, не смешно ли
Камфару или мускус искать по базарам?
Постарев, обретешь и почет, и почтенье,
Притворясь молодым, обречешь себя карам.
Если в юности ты не роптал и смирялся,
Как состаришься - время ли спеси и сварам?
Благодатна судьба у того молодого,
Кто чело не спалил вожделением ярым.
Если похоть жжет старца чесоточным зудом,
В нем как будто пороки смердят перегаром.
С юным кравчим, со старцем-наставником знайся,
Если тянешься дружбой и к юным и к старым.
Навои прожил век свой в погибельной смуте,
Хоть почтен был и славой и доблестным даром.
Алишер Навои
Жизнь без стана-кипариса для меня полна тоской,
Как умру я, посадите кипарис вы надо мной!
На плечах гора разлуки. Я стремлюсь и с грузом к ней,
Не страшна мне эта ноша, пусть я телом - лист сухой.
Я, слабея, эти косы гиацинтами зову,
Ночь длинна больному в марте так же, как и ночь зимой.
Сердце душу к ней ревнует, этой распре нет конца,
Точно так же и богатству мы завидуем порой.
Сотню раз клинок разлуки ты вонзила в грудь мою.
Если рана это довод, сто есть доводов за мной.
Не дивись, коль взором страсти Навои пронзил твой взор, -
Для неверных тот, кто верит, человек всегда пустой.
Алишер Навои
За темнотой придет сиянье света,
Ты в этой вере будь неколебим.
Есть в этом мире верная примета:
Над пламенем всегда завесой - дым.
Алишер Навои
Заводишь речь - скажи лишь половину:
Навьешь словес - и жалкий будет вид!
Когда паук накрутит паутину,
Он в ней и сам как пойманный висит.
Алишер Навои
Занемог я, покинут моей чаровницей, увы.
Для души стало тело лишь ветхой темницей, увы.
Мрак разлуки с любимой и родинкой темной ее -
Вот пятно на ланитах судьбы мрачнолицей, увы.
И предвестницей горя любви моей злая звезда
В гороскопе предстала блаженства денницей, увы.
Посмотри: старец-разум, наставник заботливый мой,
Стал игрушкою детской, смирясь над шутницей, увы.
Словно призрак, блуждаю в пустыне безумий моих,
Скорбен дух. Дни унылой бегут вереницей, увы.
Тело странствует ныне по улице райской твоей.
Много ль бедному нужно? Я сыт и крупицей, увы.
Сердце взято любовью, все отнято: разум, покой,
Все разрушено шаха жестокой десницей, увы.
Пламя ада - неверным, а верным - забвения прах:
Те восстали, а этих рок смял колесницей, увы.
Расставание - смерть, смерть - разлука навек, Навои!
А мечту о бессмертьи считай небылицей, увы!
Алишер Навои
Здесь розы нет, а мне о ней твердят!
Пройти б у сада - вдоль его оград, -
Пусть прелесть роз очи не узрят,
Зато вдохну чудесный аромат!
Алишер Навои
Зеркало становится водою от лица, что темень гонит прочь.
Точно так, как ледяным сосулькам солнца вешнего не превозмочь.
Приподняв платок, ты показала, что равно прелестны лик и стан,
Будто это в самый миг навруза, где спешат сравниться день и ночь!
Коль зашить расселины захочешь - в сердце, обращенном в сто кусков,
То стрела, сшивающая сердце, станет для тебя иглой точь-в-точь.
Дремлют искорки разлуки в теле, превращенном в неостывший прах,
Будто пламя, что булат из камня высекает, хлещет во всю мочь!
Что ж ты мое сердце изловила, что ж ты столько раз меня гнала:
Ведь бежав из плена, зверь не станет больше до ошейника охоч!
Кравчий, в моем сердце скорбь вселенной, вековечной горестности дщерь, -
Сделается пусть огонь печали чашею веселия точь-в-точь!
Откажись же от души и тела, Навои, - ведь нет в любви земной
Средства против горестей и жалоб: лишней мукой сердце не морочь!
Алишер Навои
Знай - настоящий тот глупец, кто вечности от мира ждет,
И, несомненно, тот дурак, кто верности от ближних ждет.
Алишер Навои
Знайте, что все розы мира - колкости шипов не стоят.
Розоцветных вин кувшины - бед хмельных оков не стоят.
Если шах тысячелетье всей подлунной будет править,
То и мига униженья дни всех тех веков не стоят.
Все отрады в продолженье жизни сотен поколений
И минуты лицемерных властных пустяков не стоят.
Коль сандал или алоэ ты швырнуть захочешь в пламя,
Дым окутает жаровню - и жаркое дров не стоит!
Все манящие в походы царства дальних небосклонов
Едкой пыли от походных грубых башмаков не стоят.
Ежели в любимой близость длится месяцы и годы,
Но соперник есть - услада пары медяков не стоит!
Горний мир небытия ты, Навои, иному миру
Предпочти. Все ласки света двух хромых шажков не стоят!
Алишер Навои
И в тысяче ответов будь правдив:
Лишь истина одна - для всех приют.
Один калям ста букв ведет извив,
На тысячу баранов - общий кнут.
Алишер Навои
Из глаз улетела дева, - когда б душа догнала!
Когда б из моих предплечий вдруг выросли два крыла!
Стрела попала мне в сердце, - ты хочешь ее найти?
Пусть тем же путем мне в сердце вторая войдет стрела.
Когда умру без тебя я, не надо меня судить, -
Меджнун я, и стыд мне в тягость - уж лучше бы смерть пришла.
Ты хочешь, о виночерпий, к сознанью меня вернуть?
Налей до краев мне чашу забвенья добра и зла.
Глава кабачка! Мне чашу отшельник сейчас разбил;
Разбей меня, чтобы счастья судьба ему не дала.
О сердце! Ты стало прахом, - не все ли тебе равно,
Поднимется пыль с дороги иль ляжет там, где легла.
Фальшивого ты дирхема не стоишь, сердце мое,
Но все ж на базаре чувства душа тебя продала.
Душа Навои - цыганка, чья жизнь несчастий полна.
При виде людей Конграта ей душу печаль зажгла.
Алишер Навои
Как женский лик, сияя вдалеке,
Над миром блещет солнце на восходе.
Здесь дива нет: в арабском языке
Название для солнца - в женском роде.
Алишер Навои
Как от вздохов безнадежных дым струится, посмотрите!
В ночь разлуки море горя как клубится, посмотрите!
От луны письмо доставив, в грудь мою вонзила когти
И с моим кровавым сердцем взмыла птица - посмотрите!
Родинка на подбородке - волшебство индийских магов,
А под ним михраб явила чаровница, посмотрите.
У меня душа сгорает от любовной жгучей жажды.
Два рубина, влаги полных, ей криница, - посмотрите.
И глаза ее, и губы взяли в плен мою свободу,
В них так сладостно и властно смех искрится, посмотрите.
Тщетно Шествующий ищет, хоть и полон мир Желанным.
Боже! Он страданья просит, он томится, посмотрите.
Навои в стремленьи к другу перестал быть сам собою,
Взял он посох, и на теле - власяница - посмотрите!
Алишер Навои
Как радовался верный раб, спешил на каждый зов,
И каждый раз ты на него натравливала псов.
Алишер Навои
Кипарис мой, - ты сказала, - жди меня! - и не пришла.
Я не спал всю ночь, дождался света дня, - ты не пришла.
Поминутно выходил я на дорогу ждать тебя,
Поминутно умирал я, жизнь кляня, - ты не пришла.
Думал я, что опасалась ты соперницы-луны,
Но и в полной тьме забыла ты меня и не пришла.
Я в разлуке с милой пери, как помешанный, рыдал.
Кто смеялся молчаливо, кто - дразня: "Вот, не пришла!"
Издевались: "Что так щедро воду ты струишь из глаз?"
В эту ночь я кровью плакал, ту виня, что не пришла.
Друга нет. Но прах дороги под ногою у тебя -
След красавицы, что клятвы не храня, к нам не пришла.
Навои, хмельною чашей сердца дом развесели:
Где вино - там скорбь не гостья, не родня, - чтоб не пришла!
Алишер Навои
Кипарис подобен розе увлажненной, - говорю.
Уст рубин вину подобен - я, влюбленный, говорю.
Бровь ее мне станет кыблой - сердцу моему приют.
Эта бровь - что свод михраба, - преклоненный, говорю.
Сердце плачет кровью, вижу через трещину в груди.
В скорби о ее рубинах - я, пронзенный, говорю.
Не со звездами сравню я красоту ее лица -
Мир сияет, словно солнцем освещенный, - говорю.
Как душе освободиться от безумия оков, -
Каждым волоском любимой оплетенный, говорю.
Что атлас нам златотканный! Лучше - бедности пола.
Ты и в рубище прекрасна, - умиленный, говорю.
О, не отводи ты взгляда в сторону от Навои!
Он влюблен в тебя навеки - я, плененный, говорю.
Алишер Навои
| 